– Алексей Алексеевич, раскопки в Новгороде ведутся более 70 лет. Они там навсегда?
– На сегодня в Новгороде обнаружены 1143 берестяных документа. А раскопана, заметьте, лишь небольшая часть площади древнего города, и в земле остаются еще тысячи грамот. В Новгороде в этом году нашли 10 грамот – это не самый большой «урожай». Одну – в Старой Руссе и еще одну – впервые – в Рязани. География находок расширилась, и теперь городов, обладателей древних текстов, стало 13.
– Вы многие годы участвуете в поисках бересты. Вас еще можно удивить?
– Разумеется. Вот рязанская грамота – документ удивительный, единственный в своем роде. Этот литературный текст – выписка из Пасхалии середины XV века, в которой говорится об ожидаемом наступлении конца света в 7000 году. Практически в каждом новом документе – свой сюрприз. Например, первая грамота этого сезона- №1136. В ней впервые упоминается сельскохозяйственный термин «перелог» – так называлась земля, которая в настоящий момент не используется, «отдыхает». Следующая грамота – большой фрагмент письма господину от управляющего. Он сообщает, что арестованного вора сначала «перемчали за рубеж», а потом отдали на поруки и теперь назначено судебное разбирательство. Прекрасная иллюстрация к правовым нормам русских судебников. Кстати, глагол «перемчать» был до этого известен лишь из «Жития протопопа Аввакума» (XVII век), а теперь встретился в письме из века XIV.
Несколько лет назад нашли грамоту конца XII века (а могли и не найти, если бы археологи не настояли на проведении раскопок). Это своего рода ключ ни больше ни меньше к новгородской финансовой системе XI-XII веков. Теперь мы представляем, как соотносились три основные вида платежных средств, распространенных в Новгороде: серебро, беличий мех и вытертые шкурки, выполнявшие, по сути, роль ассигнаций. А могли бы еще лет сто гадать!
– С грамотами понятно, а что интересного вы почерпнули из древних граффити?
– Эта область для нас не менее важная, и здесь есть свои открытия. Несколько лет назад при раскопках в Георгиевском соборе новгородского Юрьева монастыря экспедиция Института археологии РАН под руководством Владимира Седова обнаружила большое количество фрагментов древней живописи XII века, а также граффити. В одном из них сообщалось о смерти двух сыновей князя Ярослава Владимировича, умерших в 1199 году, – событие, отраженное в летописях. С ним связано возведение знаменитой церкви Спаса на Нередице. Там же нашли серию надписей, относящихся к 60-м годам XII века, о пожаре в церкви Троицы, прибытии в Новгород князя Святослава Ростиславича, других событиях. Древнейшая из дошедших до нас летописных записей. Дальше – больше. Через два года Владимир Седов раскопал руины церкви Благовещения на Рюриковом городище. Граффити были обнаружены и там. И среди них – подлинные шедевры, например, надпись о смерти князя Всеволода Мстиславича, сына Мстислава Великого. Огромный текст – более ста слов – без преувеличения, литературная композиция, содержащая библейские образы, – описание скорби дружины по поводу кончины князя «как стада, лишившегося пастуха». Здесь же около двух десятков надписей, сделанных древнейшей славянской азбукой глаголицей. Подобные записи были известны и раньше – в Софийском соборе Новгорода. За последние годы их число удвоилось, и все благодаря Новгороду. Замечательные открытия были сделаны и в других центрах средневековой Руси.
– Но ведь существовали летописи. Зачем было черкать на стенах?
– Одно другому не мешало. Более того, как мы теперь понимаем, надписи нередко становились источниками летописных сводов. Замечу, что на стенах писали не только для истории. Основная масса граффити – автографы типа писал такой-то или краткие молитвы: «Господи, помоги рабу своему». Авторами были и клирики, и просто грамотные горожане. В Софийском соборе есть, например, автограф Домашки, сына Мысляты-шевца, то есть портного. Оштукатуренная стена – а ее в деревянном городе можно было найти лишь в каменном храме – прекрасная возможность для письма. Она буквально притягивала грамотного человека. Один писал свое имя, другой – молитву, третий – облеченную в поэтическую форму жалобу епископу на задержку жалования: «Ох, тошно, владыка, нету платы дьякам! Как же мне не плакать? Увы женатым дьякам».
– Не оттуда ли идет наша традиция писать всякое разное на заборах?
– В принципе, да, хотя, скорее всего, мы имеем дело с универсальным явлением, хорошо известным еще в античности. Вспомним хотя бы граффити Помпей и Геркуланума.
– Как сохранились граффити, ведь были войны (Гражданская и Отечественная), храмы разрушались, перестраивались?
– Список утрат, к сожалению, огромен. Храмы гибли при пожарах и, увы, страдали от варварства. Скажем, древние росписи Георгиевского собора в Новгороде сбили в XIX веке невежественные церковные власти. До нас дошли лишь чудом уцелевшие остатки. Потому так остро стоит задача сохранить подобные памятники, систематизировать, сделать доступными для изучения.
– И как это осуществить?
– Помогают современные технологии, им принадлежит важная роль в нашем проекте РНФ. Благодаря поддержке Фонда мы реализовали в нем два направления: условно говоря, «филологическое» и «цифровое». О первом мы уже говорили – это публикации и исследования новых памятников. Второе предусматривает разработку электронных ресурсов, представляющих эти тексты. Сайт «Древнерусские берестяные грамоты» (gramoty.ru) существует уже 15 лет и пользуется большой популярностью. Мы его модернизировали и теперь оперативно пополняем и редактируем данные. Сайт интегрирован с Национальным корпусом русского языка (ruscorpora.ru). Поиск можно вести по отдельным словам и формам – для лингвиста это бесценный инструмент. Параллельно идет работа по созданию онлайн-базы данных по древнерусской эпиграфике. Это сложная задача, ведь эпиграфические тексты – а это не только церковные граффити, но и надписи на бытовых предметах и памятниках искусства – разбросаны по разным публикациям и часто неточны. При прочтении надписей используем метод фотограмметрии. Он позволяет строить трехмерные модели памятников путем совмещения множества снимков. Это дает возможность рассмотреть то, что недоступно глазу. Но 3D-моделирование – еще и способ сохранить памятник для будущего, ведь надписи, сделанные на хрупких поверхностях, подвержены разрушению.
– Востребованы ли ваши исследования?
– Спрос, безусловно, есть. Доказательство – многочисленная аудитория, которой интересны наши ежегодные отчеты. Древнерусские письменные источники – берестяные грамоты и надписи – все время пополняются. Этот постоянно действующий канал информации соединяет нас с древнейшим периодом нашей истории и даже позволяет войти в контакт с предками. Узнать удивительные подробности об их жизни, занятиях, обычаях, услышать их живую речь. И это, заметьте, не толкования и предположения, а чистая информация, что называется, из первых рук.
– Что в перспективе? Будете и дальше накапливать материалы или обобщать их?
– Упреки в недостатке обобщений слышим нередко. Но такое уж время мы сейчас переживаем: находки не просто добавляют штрихи к картине, но и качественно ее меняют. Разберемся с валом открытий, приведем в порядок наши эпиграфические ресурсы, тогда и обобщениями займемся.
